ПОЙДЕТ ЛИ СЕНО ЗА КОРОВОЙ?

Когда мы, инвесторы, ведем откровенный разговор у себя в клубе, я сам всегда говорю о том, что слово «Гарантии», - не для нас; взявшись за это дело, мы должны понимать, что безрисковых инвестиций не бывает вообще.    Но мне совсем не нравится, когда те, кому мы доверяем управлять нашими деньгами, воспринимают номинальное отсутствие гарантий, как некую индульгенцию от всех грехов и заранее все будущие просчеты возлагают на рынок, который, как война, «все спишет», а все риски взваливают только на плечи инвесторов.

         На мой взгляд, профессионалы должны, во-первых, без замалчивания и недомолвок сообщать инвесторам о всех возможных рисках; во-вторых, всячески стараться их от этих рисков уберегать.

         Меня удивляет, почему компании, желающие привлечь в управление чужие деньги, так мало заботятся об их сохранении и перестраховке; ведь тем самым, они в значительной степени сужают круг потенциальных инвесторов. Ведь нельзя, например, не согласиться с тем, что только создание фонда ФГВФЛ, позволило поднять доверие к банковской системе и привлечь туда миллиарды гривен от населения. Как банки распорядились этим доверием, – другая история, которую мы и напишем в другой раз.

Поэтому, первый мой вопрос к руководителям КУА звучал так: «Каково ваше отношение к созданию для инвесторов фонда, подобного ФГВФЛ?»

Из всех инвесторов, в наибольшей защите нуждаются участники НПФ, потому что это их последняя надежда на достойную старость, а времени на исправление «ошибок молодости» у них уже нет. И еще потому, что НПФ не просто позволяют заработать излишки, а решают огромную социальную проблему выживания старшего поколения.

Поэтому второй мой вопрос был таким: «Нужны ли дополнительные гарантии для НПФ?»

Далеко не все КУА, к которым я обратился, имели смелость ответить на эти вопросы, поэтому - моя благодарность и уважение к тем, кто был искренен. Даже, если, по сути, я с ними и не согласен.

На вопросы отвечали:

1.     Глеб Кабальнов («АРТА»).

2.     Михаил Грицко (Универ»).

3.     Владимир Оваденко («АРТ-Капитал»).

4.     Виктор Федоров («ITT»).

5.     Анатолий Шпанко («Диамант»).

6.     Елена Васильченко («КИНТО»).

7.     Наталья Бахмач и Александр Ткач («ПИОГЛОБАЛ»).

Итак, первые ответы на первый вопрос оказались предсказуемыми, короткими и категоричными.

Глеб Кабальнов: «Отрицательное, такой фонд не нужен, даже вреден, ибо будет способствовать снижению эффективности работы ВСЕХ фондов, вместе с тем, - снижению ответственности Некоторых  КУА».

 По этой логике, страхование автомобилей должно расслаблять водителей и увеличивать число ДТП, а высокая зарплата – снижать производительность труда, чего на самом деле, конечно, не происходит. На словах, КУА только и делают, что заботятся об инвесторах. Каким же образом, такая забота может снизить их собственную эффективность и ответственность?

Владимир Оваденко: «Резко негативное. Это дополнительные издержки, как для инвесторов, так и для инвесткомпаний. При этом эффективность работы любого государственного фонда гарантирования чего угодно, мягко говоря, -  под вопросом».

 Я бы не переживал за КУА. Все равно все издержки будут переложены на инвесторов. Да, и эффективностью с государством не стал бы меряться. Некорректно как-то. 

Виктор Федоров: «Категорически отрицательное. Принося деньги в фонд, инвестор соглашается с тем, что с него возьмут некоторую плату за управление, предположим - 2%, но ВСЕ, что заработает фонд сверху 

(-15% или 150%) – ЕГО; РИСКИ НЕСЕТ ОН». 

Возможно, кто-то и хочет, чтобы инвестор со всем соглашался и все выносил на своей спине. Но практика показывает, что не соглашается и не выносит. Точнее, - не приносит. Деньги, во всяком случае. И не принесет, пока не увидит, что о нем заботятся и его защищают.

Анатолий Шпанко: «Негативное. Мы полностью поддерживаем точку зрения нашей профильной ассоциации по этому вопросу».

А к вашей профильной ассоциации (УАИБ) у меня – отдельные вопросы. В частности, как она выполняет вот это положение своего же «Этического кодекса»: «Захист прав і інтересів інвестора є наріжним принципом усієї діяльності Асоціації і її членів»?

Категоричность всегда отдает неправотой. Почему же еще чеховский образец соседской учености: «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда», до сих пор «берут на вооружение» мои собеседники? За кого они принимают нас, инвесторов? И что, в таком случае, думают те, кто вообще не ответил?

Другие ответы были более пространными и взвешенными.

Елена Васильченко, проведя целое исследование (весьма познавательное) на тему «Откуда ноги растут?», выразила опасение, что «существование у нас Фонда, подобного ФГВФЛ, может вводить инвесторов в заблуждение, что их инвестиции застрахованы (по аналогии с банковскими депозитами) от потерь. Это является некорректным, поскольку основные риски инвесторов связаны с изменениями ситуации на рынке ценных бумаг и под действие Фонда гарантирования не подпадают. А для защиты инвесторов от недобросовестных профессиональных участников рынка существуют законодательные нормы, государственные регуляторные органы,  надзор (в том числе и пруденциальный),  требования по отчетности и раскрытию информации и т.д. Если все же рассматривать создание Фонда для защиты от недобросовестных операторов рынка, то нужно отдавать себе отчет в том, что расходы на оплату членских взносов в такой фонд лягут на инвесторов (клиентов), ибо других источников средств, кроме как активов в управлении, у тех  же КУА нет».

Слов, действительно, много, но от их обилия, инвесторам ничуть не легче. Елена просто не оставляет им надежды и легкими, но увесистыми пинками, отправляет подальше от ворот КУА.

Михаил Грицко в телефонном разговоре, высказался в том смысле, что добросовестность КУА, - это следствие не законопослушания, а состояния души. И потому его компания лучше любого закона стоит на страже интересов своих инвесторов. С этим я, просмотрев результаты работы ее фондов, с радостью согласился.

Вопросы, тем не менее, остались. Ну, не хочу я зависеть от личных качеств отдельных управляющих (хороший человек, как известно, - не профессия); мне нужна система, которая сработает и защитит меня в любом случае.  Сегодня же инвесторы вынуждены изучать биографии управляющих и «рыться в белье» собственников, гадая на ромашке; кинут-не кинут.

А Наталья Бахмач порадовала меня предложением «внедрять практику официального разделения инвесторов на квалифицированных и неквалифицированных с защитой неопытных инвесторов от излишних рисков путем разработки специальных компенсационных механизмов для них (например, по аналогии со страхованием вкладов)».

 Так это ж, - НПФ, - сразу подумал я. И перешел ко второму вопросу.

Однако, коллеги не поддержали Наталью в вопросе о необходимости дополнительных гарантий для НПФ, чем немало меня озадачили. В их ответах не нашлось сочувствия к будущим пенсионерам, зато было вдоволь желания переложить ответственность на государство, в эффективности которого они только что сомневались.

Глеб Кабальнов: «НЕТ, нужна прозрачная и работающая схема банкротства, дабы обанкротившаяся КУА (в т.ч. в лицах), более не могла присутствовать на рынке».

Я думаю, инвестора больше интересует судьба его собственных денег, чем будущее обанкротившихся КУА. Тем более, что перевести свои деньги в другой НПФ, он может и так, не дожидаясь процедуры банкротства.

Владимир Оваденко: «Государство должно обеспечить защиту прав инвесторов. Эффективную работу судебной системы. Стабильность национальной валюты и умеренные темпы инфляции. НПФ - частный случай.  Решать нужно проблему в целом. Тогда вопрос дополнительных гарантий отпадет сам собой. Естественно, нужен четкий контроль работы НПФ (но не мелочная опека).

В таком случае, пожалуй, придется закрыть фондовый рынок лет на сто, - до «решения проблемы в целом». Я пытаюсь выяснить, что КУА могут для этого сделать, а у президента и кандидатов в президенты спрошу как-нибудь отдельно.

Виктор Федоров: «Для третьего уровня, - нет. Наличие каких-либо государственных или квазигосударственных гарантий ведет к государственному контролю над негосударственным пенсионным обеспечением и его субъектами. Государство уже доказало свою неэффективность в управлении солидарной пенсионной системой и убеждаться в неэффективности государственного управления накопительной системой было бы не разумно».

Не надо убеждаться; надо самим попытаться что-то сделать. Инвесторы просят гарантий не у государства, а у вас. Без этого не будет ни клиентов, ни денег.

Анатолий Шпанко: «На этом этапе развития негосударственного пенсионного обеспечения существующая система гарантий вполне может справиться со своими задачами. Дополнительно нужно только повысить качество реализации гарантийных рычагов системы».

Может, но не хочет? Показателем того, что она справляется, есть доверие людей, которого, как не было, так и нет. А последняя фраза мне понравилась. Я ее записал и сейчас заучиваю наизусть. Пока идет туго.

Елена Васильченко: «Вопрос гарантий применительно к финансовым учреждениям можно рассматривать в различных аспектах. Самый простой – уточнить, действительно ли гарантируется выплата определенных сумм, получение определенного дохода, и чем такие гарантии подкреплены, ибо за годы рыночных отношений мы повидали различного рода пирамиды. Но возможен и другой подход – не обращая внимания на наличие (отсутствие) обещаний, проанализировать, как построена деятельность финансового учреждения и контроль над ним, насколько прозрачна и понятна его работа, как оно получает доход и как его распределяет. С этой точки зрения, на мой взгляд, система работы негосударственных пенсионных фондов в каких-то особых дополнительных гарантиях не нуждается».

«Контора пишет», - сказал бы на это Остап Бендер. С точки зрения банальной эрудиции, оно – как бы да. Но с точки зрения инвестора, оно - как бы и нет. Потому что столь умных слов он не понимает и просто голосует ногами. От себя замечу, что гарантий много не бывает.

Но самым интересным и по-настоящему полезным, оказался ответ Александра Ткача. Что для автора двух книг по пенсионной теме и не удивительно. Но к нему, за недостатком места, мы перейдем уже в следующей заметке. А ведь был еще и третий, самый, на мой взгляд, провокационный вопрос. О нем – тоже, через неделю.

В целом я понимаю, что честными и партнерскими отношениями здесь пока не пахнет. Делить доходы, компании согласны; и даже проявляют в этом деле известную изобретательность. Убытки же, а также неизбежные риски, они желают отдать без остатка инвесторам. Желание понятное, а вот поведение – неумное: ну, получится кому-то глаза «замылить», кого-то обмануть разок-другой, а дальше то что? А дальше, как та лиса, объявить виноград зеленым и пойти окучивать миллионеров? Тогда в розничный бизнес и приходить не стоило.

Хочу повторить еще раз: всемерная защита инвесторов, более всего выгодна самим КУА. Это они должны инициировать соответствующие изменения законов и оказывать давление на исполнительную власть, ссылаясь при этом на мировой опыт. А иначе знаете, как получается? Как в детской сказочке. Сидит мужик на куче дров перед печкой и говорит: «Дай мне немного тепла, и тогда я дам тебе немного дров».

А еще есть такая народная мудрость: сено за коровой не ходит.